Бар «Один звонок»

Следователь Андрей Морозов уже неделю спит по три часа: каждое дело, что он ведёт, на самом деле одно — поиски подростка, который числится в базе как «пропавший без вести», а у него дома — как сын жены. Жены, которая третий месяц лежит в коме и «стабильно тяжёлая» по формулировке врачей.

Официально он не имеет права вести это дело — слишком личное. Неофициально он знает: если не он, то никто. В первые дни всё выглядело как типичный подростковый побег: переписка в мессенджере, спор с учителем, ссора дома. Но слишком быстро исчезли следы — как будто их кто‑то счищал.

Имя бара «Один звонок» всплыло случайно: в телефонных логах, среди удалённых сообщений, в обрывках разговоров на допросах по другим делам. Место, которого «нет» — без регистрации, без лицензии, без налогов. Сегодня свидетели рассказывают, что видели неоновую вывеску в промзоне, через неделю — на задворках торгового центра. Фотографии не получается сделать: кадры либо смазаны, либо пустые.